Last updated 2024/5/12 8:53AM: Found some passages that didn’t copy and added the underlined passsages in bold for now; Substack doesn’t have the ability to add underlines for some reason.
March 4, 1871 12 midnight
Shanghai
1871 г. 4 марта 1871. 12 часов ночи.
Шанхай
When is it? God, when is it? Will it be soon? And will it ever be? I ask, after rereading last year's impressions and stopping at the last phrase. Oh, how painful, how bitter sometimes it is in my soul for kind Orthodoxy! [maybe ‘the love of Orthodoxy’?]
I went to Russia to invite people to the feast of life and work, to invite them to serve Orthodoxy in the most direct way possible.
Когда же это? Боже, когда же? Скоро ли? Да и будет ли это когда-нибудь? — вопрошаю я, перечитав прошлогодние впечатления и остановившись на последней фразе. О, как больно, как горько иной раз на душе за любезное Православие! Я ездил в Россию звать людей на пир жизни и труда, на самое прямое дело служения Православию.
In all four Academies, I talked to ‘the flower of Russian youth’. They are there for their own intellectual development and, it would seem, for piety and a desire to devote their strength to the cause of faith, in which they were brought up from infancy.
So what?
Of all of them, only one responded to the call — of course this is a very desirable one, a pupil of the Kiev Academy, P. Zabelin; but even then, he didn’t give a very firm and decisive word, and perhaps he will change his mind.
Был во всех четырех Академиях, звал — цвет молодежи русской, по интеллектуальному развитию и, казалось бы, по благочестию и желанию посвятить свои силы на дело Веры, в которой она с младенчества воспитана. И что же? Из всех один, только один отозвался на зов — такой, каких желалось бы иметь: воспитанник Киевской академии, П. Забелин; да и тот дал не совсем твердое и решительное слово, и тот, быть может, изменит.
All the others were positive—either they did not want to hear more, or they only asked about the benefits, about the privileges of the service. This is the mood of the Orthodox clergy in Russia regarding the interests of Orthodoxy! Isn't it sad? We have no desire whatsoever to see what is happening abroad, in non-Orthodox states. How much zeal society has to serve by means! [unclear]
Все прочие, все положительно — или не хотели и слышать, или вопрошали о выгодах, о привилегиях службы. Таково настроение православного духовенства в России — относительно интересов Православия! Не грустно ли? Посмотрели бы, что деется за границей, в неправославных государствах. Сколько усердия у общества — служить средствами!
How many people, the best people, leave their homeland forever, without long thought and regret to carry the name of Christ to the most remote corners of the world!
God, what is the problem here? Did our unfortunate history murder our zeal?
Or is our character forever so motionless, sluggish, apathetic, unable to be penetrated with the spirit of Christ?
And will Protestantism or Catholicism will take over the world, and with them the world will end?
Сколько людей, лучших людей без долгой думы и сожаления покидают родину навсегда, чтобы нести имя Христово в самые отдаленные утолки мира! Боже, что же это? Убила ли нас насмерть наша несчастная история? Или же наш характер на веки вечные такой неподвижный, вялый, апатичный, неспособный проникнуться духом Христовым. И протестантство, или католичество овладеют миром, и с ними мир покончит свое существование?
But no, God did not come to earth for nothing: His truth must shine forth in the world.
But when? How soon?
Isn't it time now?
Of course it's time!
Orthodoxy has already sent a missionary to Japan, Fr. Gregory, with whom I am now travelling.
God, what a cross You sent me! And why did I even bother to go to Russia? Did I completely waste two years of my life?
All four Academies have given me so far only this one treasure, which I am now tormented by, and from talking with him tonight, I thought the rest of the hairs on my head would turn grey.
Но нет, не даром Бог сходил на землю: истина Его должна воссиять в мире. Но скоро ли же? Не пора ли? Да, пора! Вот Православие уже выслало в Японию — миссионера, о. Григория, с которым я теперь еду. Боже, что за крест Ты послал мне! И за этим-то я ездил в Россию? Истратил два года лучшей жизни? Все четыре Академии дали пока вот только это сокровище, с которым я теперь мучусь и от разговора с которым, я думал, сегодняшний вечер у меня голова поседеет.
He styles himself as an Orthodox missionary, but disputes the decrees of the Orthodox Church, the infallibility of ecumenical councils; he claims that the sacraments of the Orthodox Church are taken from pagan mysteries, that the Ark of the Covenant was built on the model of Egyptian temples, that in the Bible something is sewn with white threads, and so on.
And this man was a priest for 7 years and learned all that so-called academic wisdom!
Of course, Orthodoxy has good priests and academies!
And what a character this man has!
Едет православным миссионером, а оспаривает постановления православной Церкви, непогрешимость вселенских соборов; утверждает, что таинства православной Церкви взяты с языческих мистерий, что ковчег Завета построен был по образцу египетских капищ, что в Библии коечто белыми нитками сшито и проч. И это человек, бывший 7 лет священником и прошедший академическую мудрость! Хороши у Православия священники и академии! И что за характер у этого человека!
Careless, which light creates few: [unclear, possibly a Russian idiom] He does not bother to learn about Japan or the missionary business; he does not like to listen to anything about missionary work at all. When I tell him what I saw here at the mission or what I read in the missionary reports, and when I tell him about some of my natural conclusions and give him some instruction on moral teachings, how we should act, he gets angry, takes on his own the bill [unclear], claims that I am lecturing him all the time, and he seems to have no idea that I just want to share my thoughts and feelings with someone.
Беспечный, каких свет мало создает: не озаботится узнать ни о Японии, ни о деле миссионерском; о миссионерстве вообще не любит и слушать: когда я рассказываю ему, что видел здесь у миссионеров или что вычитал в миссионерских отчетах, и когда прибавляю, в виде естественных выводов и нравоучений, как и нам следует действовать, он сердится, принимает на свой счет, утверждая, что это я все нотации читаю ему, и никак не желая понять того, что мне просто хочется разделить с человеком свои мысли и чувства.
He takes every friendly and simple remark or bit of advice of mine as an insult to the bone and reproaches me a hundred times; he even remembers my jokes and treats them as insults, even if they had nothing to do with him. I am so frustrated, to the point that even in Palestine, I did not want to bother myself much to stay in all those holy places where I could have stayed. [double-check the meaning]
Всякое мое дружеское и простое замечание или совет принимает за кровную обиду себе и сто раз попрекает ею; даже шутки мои запоминает и ставит мне в укор как обиды, хотя бы эти шутки вовсе не к нему относились. Апатичен до того, что даже в Палестине не хотел беспокоить себя много, чтобы побыть во всех тех святых местах, где можно было и где я успел побыть.
He is not interested in anything around him, no matter how interesting our journey gets.
He is lazy to the point that I still cannot encourage him to study Japanese or English, although we have been on the road for about three and a half months now—on ships where it is perfectly convenient to study. Not to talk about anything serious, not to joke—God, what a man!
What a torment it is for me to travel with him! And at the same time, I’ve already seen that he has a penchant for drunkenness—I already saw it tested in St. Petersburg!
What a great missionary!
Не интересует его ничто окружающее, как ни любопытно наше путешествие. Ленив он до того, что до сих пор никак не могу побудить его заняться ни японским, ни аглицким языком, хотя мы уже вот около 3-х с половиной месяцев в пути — на судах, где удобно заниматься. Ни поговорить о чем серьезном, ни пошутить,- Боже, что за человек! Какая мне мука с ним в пути! И при этом еще в перспективе — испытанная уже (в Петербурге) его наклонность к пьянству! Хорош миссионер!
Is this the best missionary Russia has to offer? [check]
This is a misfortune worse than any I could have imagined. [check]I searched for a long time, and after the long, difficult search, I find this man! [check]
And another misfortune: a rogue novice from Jerusalem asked to be a servant - a friend of my dear Fr. Gregory.
И такого одного только дала пока Россия? Бывают же случайности, хуже которых и вообразить нельзя. Долго искал и нашел наконец такого, непригодней которого трудно найти, как будто такого именно и нужно было! И еще другое несчастие: из Иерусалима напросился в слуги какой-то пройдоха — послушник — теперь друг и приятель моего милого о. Григория.
Lazy, careless, spoiled by monastic life, a talker and, moreover, an unscrupulous liar. Every day I become increasingly convinced that this most unsuitable servant, who causes more work than I have without him; and now my brother raises a storm against me, saying that I scold him and do not give him any peace.
What is it? Why are there so many troubles laid on me? Ah! Someone is to blame! [check]
Ленивый, беспечный, избалованный монастырскою жизнью краснобай и к тому же — бессовестный лжец. Что ни день, то все больше убеждаюсь, что самый непригодный слуга, с которым мне еще больше дела, чем без него; а мой собрат на меня же воздвигает бурю, что я журю его, не даю ему покою. Да что же это такое? За что столько бед на мою голову? А! Некто виноват!
I’m supposed to have wisdom, to be able to choose people! And I failed to choose the good ones, so now I have to try to make the bad ones good! I will try my best. God grant we will be on time!
No matter how I think about how to deal with these ‘treasures’, so far, I have decided on one thing: to stay level-headed and avoid all kinds of remarks and harsh words and outbursts. If I start teaching, nothing comes out anyway; they are offended — not only my colleague, but also the servant, and they act even worse; if I try to keep silent, it's bad again: they think that I am angry, and they act even worse. — May my word from this time be meekness, extreme condescension and love. Maybe it will do some good? And there, perhaps, little by little, I’ll be able to direct one and the other. If not, then the servant can be sent back to Russia at any time; Fr. Gregory — also to Russia — immediately after I arrange for Fr. Anatolia in Nagasaki and Zabelin in Hyogo. It seems that these will be of use, especially the last one, if only he will get here.
Имей мудрость, умей выбирать людей! А не сумел выбрать хороших, так постарайся сделать дурных хорошими! Будем стараться, дай Бог успеть! Как ни думаю о том, как мне поступать с моими сокровищами, надумал пока одно: держаться ровней, избегать всевозможных замечаний и резких слов и вспышек: начнешь учить — все равно ничего не выходит; оскорбляются — не только собрат, но и слуга, и поступают еще хуже; начнешь молчать — опять скверно: думают, что сердишься, и поступают опять-таки еще хуже.— Да будет слово мое от сего времени — кротость, крайняя снисходительность и любовь. Не выйдет ли проку? А там, быть может, мало-помалу можно направить одного и другого. Если же нет, то — слугу можно во всякое время отправить в Россию; о. Григория — тоже в Россию — немедленно после того, как устрою о. Анатолия в Нагасаки и Забелина в Хёого. Из этих-то, кажется, выйдет прок, особенно из последнего, если только приедет.
—
Impressions:
I was told by a Russian man I met in Alabama (there is a small Russian Orthodox church dedicated to St. Nicholas of Myra near Birmingham) that these Diaries contained brutal honesty. The Saint was honest about those who were helpful to him and those who weren’t. And here I see that that is completely true. How his patience must have been tested and tried, refined by fire, as it were.
And how frustrating and heartbreaking must it have been to tour Russia for two years—two years, during Tsarist Russia, one of the best times for such endeavors—and to end up with these two misfits as helpers!
As I was working on this yesterday, I recalled an old meme, and I posted it to Twitter. I’ve posted it here in full, rather than an embed, because Twitter is blocked in Russia:
You know that meme about he's literally me? This one.
I've been translating the Diaries of St. Nicholas of Japan. My work so far is here: https://russiaamericandream.substack.com
This latest entry, I'm reading it, and it's EXACTLY something I could have written (only smarter and more eloquent and, until now, only in Russian).
Wow.
I'll post it soon.You know that meme about he's literally me? This one.
I've been translating the Diaries of St. Nicholas of Japan. My work so far is here: https://russiaamericandream.substack.com
This latest entry, I'm reading it, and it's EXACTLY something I could have written (only smarter and more eloquent and, until now, only in Russian).
Wow.
I'll post it soon.
I wrote something like this on Substack the other day.
Because, like my patron saint, I feel an intense love for, and an intense calling to, Japan.
For now, I’m in Russia. I have a lot to do here: learning Russian and Church Slavonic, finishing our house, preparing for God’s calling.
It’s very busy here, and I spend a lot of time focusing on earning income. You can help offset that by giving to the fundraiser I created here.
